Рожденные бурей - Страница 62

– Я ничего не знала о ее побеге… – чуть слышно ответила она.

– Пане поручик, тут двоих поймали в конюшне, – доложил Зарембе капрал и указал пальцем на партизан.

Заремба выразительно махнул рукой.

В домике услыхали короткий залп. Леон и Птаха стояли у окна, за своим прикрытием, готовые выстрелить в любое мгновенье в каждого, кто попадет на мушку.

– Эй, там, в доме, не стрелять! Пан поручик хочет с вами говорить! крикнул чей-то зычный голос со двора.

В доме молчали…

– Слушайте, вы, которые там засели! Я, поручик Заремба, послан сюда полковником Могельницким… Слышите? – кричал со двора Заремба.

– Слышим, что ж из этого? – закричал в ответ Пшеничек.

– Предлагаю вам сдаться.

В домике молчали. Женщины сидели, как им приказали, на полу. Раймонд, вытянув вперед руку с маузером, следил за дверью.

– Повторяю. Я предлагаю вам сдаться. В случае, если захваченная вами графиня Могельницкая жива и невредима, – обещаю сохранить вам жизнь. Если не сдадитесь, то перестреляю всех до одного! Даю пять минут на размышление.

В домике молчали. Раймонд, Птаха и Пшеничек переглянулись. Людвига по их взгляду поняла, что они не сдадутся. На дворе ждали. Смерть ходила где-то близко вокруг дома, пытаясь найти щель, чтобы войти сюда…

– Эй, там, в доме, сдаетесь?

– Пошел к черту, гад! Будем биться до последнего! Да здравствует коммуна! – крикнул Андрий.

...

Конец первой книги

КНИГА ВТОРАЯ

Глава первая

Во дворе, по-видимому, совещались. Затем Заремба крикнул:

– Последний раз спрашиваю: сдаетесь? Дом окружен целым эскадроном. Никому не уйти живым. Сдавайтесь, пока я не раздумал. Черт с вами, обещаю отпустить на все четыре стороны, только сдавайтесь и выпустите графиню!

Теперь все в домике переглянулись.

– Кто им поверит? – глухо проговорил Птаха.

Тогда с пола поднялась Людвига.

– Разрешите мне поговорить с этим офицером, и я добьюсь вам свободы! Прошу вас поверить моему честному слову, что я вас не обману! Ведь сопротивление бесполезно. Они вас убьют. Я умоляю вас, пане Раевский! – еще более волнуясь, обратилась она к Раймонду.

Подавленный Раймонд даже не взглянул на нее.

– Пани графине можно верить. Она славная женщина, не в пример пани Стефании, – неожиданно поддержала Людвигу Франциска. – Она среди графов самая честная и добрая!

Птаха несколько мгновений пристально всматривался в Людвигу. Она ответила ему правдивым взглядом.

– Что же, пущай говорит. Увидим, куда она пойдет, – наконец согласился он.

Никто не возразил. Безвыходность положения была ясна всем.

– Говорите, – согласился Раймонд.

– Пане Заремба, это говорю я – Людвига Могельницкая!

– Вы живы, вельможная пани? Не тревожьтесь, мы сейчас вас вызволим! – кричал ей Заремба.

– Я жива и здорова. Вы обещаете, пане поручик, что отпустите всех здесь находящихся на волю? Тогда они сдадутся без боя…

– Отпущу. Пусть сдаются.

– Это слово дворянина и офицера? Я за вас поручилась своей честью. Вы меня не опозорите? Скажите прямо!

– Пусть сдаются, отпущу на все четыре стороны.

– Я верю вашей чести, пане Заремба, и буду просить находящихся здесь сдаваться.

Людвига обернулась к Раймонду.

– Я знаю Зарембу – это честный офицер. Он выполнит свое слово. Сложите оружие, и он отпустит вас на свободу, я верю в это! – умоляюще говорила она.

– Что ты скажешь, Сарра? – спросил Раймонд, нагибаясь к сидящей на полу девушке.

– Обманут они нас, Раймонд… Какой позор! Что мы наделали!..

– Нет, они не посмеют этого сделать. Я буду вас защищать, – уверяла ее Людвига.

После короткого совещания решено было сдаться. Первым на крыльцо вышел Птаха. Он сразу же наткнулся на труп хромого партизана. И ему впервые стало страшно.

Дом был окружен солдатами. Около крыльца стоял с револьвером в руке Заремба. Птаха взглянул ему в глаза и понял, что дальше этого двора не уйти. И ему стало жаль себя.

Последними вышли женщины, среди них Людвига. Парней сразу же стали обыскивать. Несколько солдат бросились в дом забирать оружие.

– Поздравляю вас, графиня, со счастливым исходом! – взял под козырек Заремба, щелкая шпорами.

– Добрый день, пане Заремба! – пожала ему руку Людвига.

– Уберите этих отсюда! – приказал он и повернулся к Людвиге. – Скажите, как эти негодяи с вами обращались?

– Очень хорошо. Вы их сейчас отпустите?

Заремба презрительно усмехнулся.

– Стоит ли говорить об этой швали! Слава богу, что вы живы! Пан полковник всю ночь не спал. Пойдемте, я вас проведу к саням. Пап Владислав тоже здесь. Мы с ним немножко поссорились, он там… – сказал Заремба и подал Людвиге руку.

– Пане Заремба, я хочу, чтобы вы их отпустили при мне. Я, конечно, верю вашему слову, но они поверили только мне, и это меня обязывает, – начиная тревожиться, сказала Людвига.

– О каком слове может идти речь? Вы помогли нам, за это большое спасибо. А с этим быдлом нечего церемониться.

Как бы иллюстрируя его мысли, один из солдат толкнул Олесю прикладом в спину,

– Пошла, говорят тебе! – шипел он на девушку, не желавшую уходить.

Олеся упала. Птаха кинулся к солдату.

– Не смей бить!

Сержант Кобыльский страшным ударом приклада в лицо свалил Андрия на землю.

– Ах, вот ваша честь, убийцы! – крикнула Сарра.

Один из солдат ударил ее плетью по лицу. Опрокинув стоящего перед ним солдата, Раймонд бросился на защиту. Заремба выстрелил в него, но промахнулся. Град ударов посыпался на Раймонда. Его били прикладами, нагайками…